Какая-то доска у лужи
Лежала втоптанная в грязь.
С полмесяца еще до стужи,
А там зимы наступит власть.
По той доске народ копытил
В сельпо, чтоб крепкого набрать;
Потом назад шел сельский житель
Общаясь: «Мать-да-перемать».
За лужей на бугре церквушка
Без купола и без креста.
Стоит убогая старушка
И молится на лик Христа.
Мчит по селу поток сивушный,
Мужицкий рык и бабий вой —
«Когда бы не было так скучно,
Тогда бы не было тавой!»
Мужик с утра глядит вороной,
Про опохмел лишь говоря...
А та доска была иконой
Во время Батюшки-царя.
* * *
Повсюду листья, сучья, —
Травы ворс не полег...
Попался в сеть паучью
Красивый мотылек.
Каким недобрым ветром
Он занесен сюда?
Но безразличны ветки —
Ведь не своя беда.
Уже не бьется узник —
Не разметать тюрьму.
Паук с огромным пузом
Торопится к нему.
Такому безразлично:
Красавец ли, урод —
Побольше бы напичкать
В любимый свой живот.
А мотылька я вынул —
Взлетел к вершинам он...
От жуткой паутины
Никто не огражден.
* * *
Я не люблю самодовольство
Здоровьем пышущее вдрызг,
Которое приходит гостем
Из края хамов и барыг —
Подкатывает с наглой мордой,
С отрыжкой после жирных блюд;
Одетое по свежей моде,
И в каждом слове речи — блуд.
И корчит из себя светило,
А не обычную свечу...
Самодовольство не любил я,
И признавать не захочу.
РАССКАЖИ
«Расскажи мне сказку, —
Говорю любимой, —
Расскажи мне сказку
О любви красивой,
Что устали ветры
Завывать в трубе.
Расскажи мне сказку». —
«А зачем тебе?» —
«Расскажи мне сказку,
Что река зимою
Быть не захотела
Больше ледяною.
Что трава не стала
Суше и грубей.
Расскажи мне сказку». —
«А зачем тебе?» —
«Расскажи мне сказку,
Как жила в разлуке,
Как ко мне тянула
Мысли, сердце, руки.
И любовь не будет
Никогда слабеть.
Расскажи мне сказку».
«А зачем тебе?»
* * *
Медленно сходит снег,
Воды играет под кручами...
Ты была лучше всех,
Ты была всех лучше.
Поезд от нас ушел
Всё равно шпалам серым...
Как это произошло? —
И ничего не поделаешь.
* * *
Тюльпаны спешат осудить эдельвейс,
И ждут от него раскаяния:
Этот безумец на скалы полез,
Полез на голые скалы.
Не понимают любимцы равнин,
Для них это странный случай...
Я думаю, что эдельвейс не один
К вершинам стремится по кручам.
* * *
Всегда пред глазами закат —
И в октябре, и в мае...
Солнце в осколки река
На ряби своей разбивает.
В каждой душе снегопад
Из тополиного пуха, —
Пушинки уносит вода;
Уносит вода. Ну и пусть так.
* * *
Недорогое есть вино,
Есть толстостенные бутылки;
Есть холод глаз, есть сердца пылкость;
Есть жизнь, а есть о ней кино.
Пусть не поймет меня гурман —
Не одного мы с ним оркестра.
И золотому слитку место
Бывает грязь — над ней туман.
У каждого своя судьба,
У каждого свои наряды...
Прекрасное качнется рядом
И удалится от тебя.
ПЕРЕД СНЕГОМ
Голос капель громче,
И в окне нет света.
Тучи — стая гончих —
Потеряли лето.
Догонять — напрасно.
Вот такое дело.
Долгое ненастье
Перед снегом белым.
Перед снегом чистым —
На ветвях слезинки.
Для чего нам чувства?
Что нам скажут льдинки?
У судьбы не спросишь —
Увильнет по лисьи.
Мелкий дождик. Осень.
Под ногами листья.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Плоды - Лариса Зуйкова "Плод же Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость,милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона."
Гал.5,22-23.
Поэзия : 1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
